Тут намедни, в самом начале года, один пожилой пассажир настоятельно и наставительно посоветовал мне написать об одной присущей многим городам проблеме. Однако сознательно не называю, о какой.
- Надо написать, а то ведь, - говорил он, - этим запросто могут воспользоваться какие-нибудь террористы.
Да, я и сам знаю массу проблем в нашем обществе и в нашем сознании, писать о которых не хочу, чтобы как раз не давать никаких намёков и намёток экстремистам и прочим несветлым личностям.
Я помню, как лет тридцать назад по новосибирскому телевидению прошёл видеоматериал о вандальной краже (в одном из подъездов панельной девятиэтажки) алюминиевых полосок, обрамляющих входы в кабину лифта. Новостная бригада запечатлела, как некрасиво стали выглядеть входы в лифт; показала, как именно выглядят эти полоски алюминия и как они легко отрываются; предположила, что целью грабителей было лёгкое обогащение путем сдачи алюминиевых накладок в цветмет; пожурила и осудила вандалов, назвав примерную сумму их не такой уж и большой прибыли…
При этом был посещён и пункт приёма цветных металлов и подтверждена практическая безнаказанность расхитителей. Догадайтесь, что же произошло на следующий день? А вот что: на следующий день цветметовские накладки исчезли почти со всех аналогичных раздвижных дверей в шахты лифтов по всему городу.
В то время я тоже профессионально занимался журналистикой и также пытался любой материал подавать под соусом горячего скандала, балансируя на грани дозволенности и этичности.
Конечно, есть Закон о печати, который призван регулировать правовую допустимость публикаций, однако, что вы будете делать на месте журналиста, когда официальные лица начинают отказываться обсуждать с вами подробности предоставляемых сухих фактов, в кабинетах разных учреждений замолкают, как только вы появляетесь, и даже некоторые знакомые перестают здороваться с вами за руку.
Через подобные коллизии ко мне постепенно и пришло осознание моральной ответственности журналиста за каждый материал, какие бы дивиденды и рейтинги он ему не приносил.
К такому выводу мне помог прийти и горячий монолог управляющей делами городской администрации (как сейчас помню, по имени Татьяна Тимофеевна), которая периодически делилась со мной (по причине занимаемой должности) разной серьёзной информацией:
- Ну, вот любите вы, журналисты, ради красного словца всё с ног на голову перевернуть да шокирующим заголовком сопроводить! И почему из всего, что я вам говорю, вы всегда выбираете самое негативное и ещё добавляете в свой материал всякие грязные слухи и домыслы? Неужели нельзя писать о хорошем и добром, о позитивном и радующем? У нас ведь очень много и хороших новостей, - и Татьяна Тимофеевна принялась перечислять всё, чем по её мнению должна была быть заполнена газета, в которой я тогда работал корреспондентом...
С тех пор минуло много разнообразных событий и лет, и ныне я уже отношусь к всякой информации как к фитилю, с помощью которого можно благотворно воздействовать на души, зажигая сердца, а можно поджечь и взорвать заряд любой мощности. Я уже не очень-то жалую скверные сведения, чувствуя, что они вызывают цепную реакцию негатива в эмоциональных биополях людей, поэтому и просьбу горно-алтайского пенсионера осветить увиденную им проблему я решил проигнорировать.
А нужно сказать, что наш разговор с пенсионером происходил как раз через несколько дней после взрыва, прогремевшего в одном из жилых домов Магнитогорска - взрыва, который унес четыре десятка человеческих жизней - и разговор наш был посвящён как раз этому событию. Но раз уж я твёрдо решил об этом разговоре забыть, то я взял и забыл. Но вспомнился он мне очень быстро - всего лишь через неделю: когда в Ростовской области произошёл ещё один взрыв в жилом девятиэтажном доме, и тоже с человеческими жертвами.
Вот тогда я и вспомнил слова пожилого мужчины, обращенные ко мне как к автору "записок таксиста":
- А ты напиши, что как раз подо мною однажды сдали квартиру каким-то алкоголикам, и вот сижу я дома и чувствую запах газа, проверил кухню - всё нормально, пошёл вниз, к "соседям". Открывают - такие пьяные, что и понять меня не могут. Лишь мычат что-то. Говорю "проверьте газ!" "Ой!" - забегали: газ на кухне открыт оказался… Нужно запретить сдавать квартиры в многоквартирных домах, ну либо усилить контроль за их сдачей. А то ведь теперь любой может снять даже не на год и не на месяц, а посуточно, а то и на час. Так и террористы могут снять квартиру, газ открыть и взрыв устроить. А может, в Магнитогорске они так и сделали…
По уже изложенным выше причинам я не стал ретранслировать домыслы пенсионера в массы через печатное издание. Когда же прогремел второй взрыв, в городе Шахты, и причиной снова объявили взрыв газа, я вновь подумал про ответственность, но на этот раз про ответственность тех, кто взялся за бизнес сдачи в аренду квартир.
С другой стороны, я ведь возил женщину, которая, имея пару мебелированных квартир в Горно-Алтайске, сдаёт их посуточно:
- Вот мои визитки - если кто-то вдруг спросит квартиру посуточно - вы уж, пожалуйста, звоните. В этом месяце целых три дня квартиры пустовали. Так можно и без прибыли остаться. Хорошо ещё сейчас парень позвонил - снять хочет…
А было, между прочим, два часа ночи. И сдать жильё женщина, похоже, уже была готова любому, лишь бы отбить коммунальные.
И кто же в свою очередь ответственен за то, что люди в нашей стране выживают, как могут? - подумалось мне. Правительство? Или мы сами, кто это руководство выбирал или одобряет молчанием? Не знаю. Но чувствую, что существует какая-то незримая ответственность всех людей друг перед другом, касается ли это глобального вопроса воспитания подрастающего поколения или банальной сдачи квартир в наём.
И чем большую цепочку ответственности будет чувствовать каждый, тем, возможно, будет легче жить обществу в целом? - однозначно ответить трудно. В любом случае ответственность - удел зрелого, взрослого человека. Может, мы всё ещё не можем или не хотим повзрослеть?
Просто таксист
